4 сентября. Михаил Лермонтов
Есть речи — значенье
Порою ничтожно! —
Но им без волненья
Внимать невозможно.
( Collapse )
By logging in to LiveJournal using a third-party service you accept LiveJournal's User agreement
В Стамбуле на одной из кипящих разношерстным народом уличек я встретил его.
У него в руке был небольшой саквояжик. Он сказал:
— Господин, не нужно ли сигар, сигарет, русских папирос?..
— Не нужно.
— Гм… Не нужно. А я думал — нужно. Слушайте, кстати: вы не знаете, как по-французски — сигара?
— Да так и будет: ля сигар.
— Что вы говорите?.. Совсем как мерси. И по-русски мерси и по-французски — одно и то же. Я еще когда в Одессе жил — так очень удивлялся…
— Хороший город Одесса, — похвалил я.
— А что, скажите, мне ваше лицо знакомо. Вы, часом, не жили в Одессе?
— Часом не жил, а по неделям живал.
Он вдруг пристально стал в меня всматриваться.
— Гм… Острит. Бритый. В пенсне. Послушайте?! Чтоб я сдох, если вы не писатель…
— Писатель.
— Так это вы за нас написали рассказ «Золотые часы»… Помните, вывели Канторовича и Гендельмана, что один другому никак не может часов продать. Как вы тогда писали: «Странный город — Одесса. У одного есть часы, у другого — деньги. И один хочет купить часы, а другой продать… Так они не могут этого сделать, потому что они одесситы». Ой, как вся Одесса тогда с нас смеялась. Ну ничего… Нам все-таки было приятно, что мы вошли в литературу.
— Вы давно из Одессы?
— Ай, и не говорите. Чуть не пешком приплыл. Слушайте, Аверченко… (он взял меня за пуговицу). Ну что будет?
— С кем?
( Collapse )