В начале января 1873 года Федора Тютчева хватил удар, парализовавший левую часть тела. 30 января его жена Эрнестина в письме дочери пишет:
"Папа беспрестанно занят стихотворчеством и посылает тебе прилагаемый образчик своего поэтического вдохновения на злобу дня. Бывает много народу, но бедняга чувствует себя обездоленным оттого, что не может встать и ходить" - и далее следует записанное под диктовку стихотворение:
Конечно, вредно пользам государства
В нем образовывать особенное царство,
Но несогласно с пользами подданства
И в Ханстве возбуждать особенное ханство,
Давно минувших лет возобновлять приемы и следы,
И, устранив все современные лады,
Строй новый заводить,
И самозванно, произвольно
Вдруг на Москве первопрестольной
В затменье умственном, Бог ведает каком,
Вдруг заявить себя ожившим баскаком
Для несуществующей Орды.
"Злоба" того дня так описана в записках князя Дмитрия Оболенского:
В Москве вновь прибывший генерал-губернатор Дурново, отличающийся вообще глупостью, наговорил при первом своем приеме дерзостей городскому голове и советникам Губернского правления, после чего городской голова, только что вновь избранный на основании нового Городского положения, подал в отставку. Из этого выходит скандал, который, вероятно, не останется без последствий...
Второе стихотворение -
КОЛЫБЕЛЬНАЯ ПЕСНЯ
Мы забавляемся
Нашей судьбой,
Тихо качаемся
В люльке с тобой.
Фея-кудесница
Песню поет,
К месяцу – лестница
Света ведет.
Ангелы мирные
Сходят по ней,
Светят, эфирные,
В мире теней.
Мы улыбаемся
С томной мольбой.
Тихо качаемся
В люльке с тобой…
30 января 1898, Валерий Брюсов.
