Под ребрами коньков похрустывает лед
Быстры пологие, широкие движенья...
Кругообразно я, склонясь, несусь вперед...
Легко! - лишь чуть нога дрожит от напряженья.
Как колет мне лицо щекочущий мороз,
как я волнуюсь весь, о как я свеж и молод!
Как скоро льется кровь, как крепнет от угроз,
которые извне ей расточает холод.
И, сквозь печаль мою, в душе, смеясь, шутя,
навстречу холоду задорно что-то бьется,
как луч, сквозь тучи вот! - прорвавшийся, блестя,
в снегу, в изрезах льда трепещет и смеется.
3.XII.1903. Петербург. Николай Недоброво.
Как призрак я иду, и реет в тишине
такая тающая нега —
что словно спишь в раю и чувствуешь во сне
порханье ангельского снега.
Как поцелуи губ незримых и немых,
снежинки на ресницах тают.
Иду, и фонари в провалах кружевных
слезами смутными блистают.
Ночь легкая, целуй, ночь медленная, лей
сладчайший снег зимы Господней, —
да светится душа во мраке все белей,
и чем белей — тем превосходней.
Так, ночью, в вышине воздушной бытия,
сквозь некий трепет слепо-нежный
навстречу призракам встает душа моя,
проникшись благодати снежной.
<3 декабря 1922> , «Снежная Ночь», Владимир Набоков
